Вопрос о Секретном дополнительном протоколе обсуждался в судебном заседании Международного военного Трибунала в Нюрнберге.

17 апреля 1946 г. на вечернем заседании Трибунала рассматривался вопрос о дополнительных ходатайствах защиты. Первым выступил Дэвид Максвелл-Файф, заместитель главного обвинителя от Великобритании. Максвелл-Файф выступил по вопросу вызова свидетелей подсудимому Риббентропу. Вызываемые свидетели имели цель «дать показания о дискуссиях и договорных переговорах, которые состоялись в Кремле в Москве до германо-советского соглашения от 23 августа 1939 г., и предполагается, что заключение предполагаемого секретного соглашения рассматривали письменные показания Гаусса» (так в стенограмме). Вопрос касался документа: «Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом» - межправительственное соглашение, подписанное 23 августа 1939 года главами ведомств по иностранным делам Германии и Советского Союза. Этот документ принято называть в историографии пакт Молотова — Риббентропа.

Первый свидетель - 408 Густав Хильгер (1886 — 1965) — германский дипломат. В 1923 – 1941 г. сотрудник посольства Германии в СССР. Второй свидетель – Вайцзеккер – сотрудник министерства иностранных дел Германии, статс-секретарь Риббентропа.

Кроме того, Максвелл-Файф настаивал на принятии Трибуналом в качестве доказательств аффидевит Гаусса, поступившего от адвоката Зейделя, и рассмотрения третьего ходатайства адвоката Зейдля, поданного им 17 мая 1946 г. Гаусс Фридрих (1881 – 1955) немецкий дипломат. Начальник правового департамента МИД Германии с 1923 по 1943 гг. Следует отметить, что тема советско-германского договора не имела отношения к обвинению подсудимого Гесса, о котором шло слушание в тот день. Тем более что этот вопрос был «достаточно охвачен показаниями уже предъявленных показаний посла Гаусса и показаниями самого подсудимого Риббентропа». Защитник подсудимого Гесса адвокат Альфред Зейдель, попытался огласить в судебном заседании некую «фотокопию» так называемого Секретного дополнительного Протокола к Советско-германскому Договору о ненападении от 1939 г. Председатель потребовал сообщить, от кого получена эта фотокопия, без чего нельзя было судить о ее подлинности. Зейдель отказался это сделать, а Трибунал отказал оглашать этот «Документа» в судебном заседании и приобщать его к материалам дела.

21 мая 1946 г. на вечернем заседании Международного военного Трибунала во время допроса бывшего статус - секретаря германского министерства иностранных дел барона Эрнста фон Вайцзеккера адвокат доктор Зейдль снова попытался предъявить эту же «фотокопию». Но был решительно остановлен председателем Трибунала.Советский обвинитель Руденко также заявил протест и напомнил, что эта фотокопия уже отклонена трибуналом, так как она является по существу документом-фальшивкой и не может быть документом, имеющим силу доказательства.Адвокат Зейдль заявил, что предоставляемый им в виде некоей фотокопии «документ» - составная часть Пакта (Договора) о ненападении между СССР и Германией от 23 августа 1939 г. Адвокат Зейдль указал, что он «получил этот документ несколько недель назад от человека с союзной стороны, который показался абсолютно надёжным». При этом адвокат Зейдель путался в своих объяснениях – не смог назвать дату, время и место встречи с тем самым «надёжным человеком», а также пояснить признаки, по которым он определил, что этот человек с «союзной стороны», то есть американец. Таким образом, происхождение этой «фотокопии дополнительного секретного протокола» очевидно, было неизвестным. Следует иметь в виду, что этот Пакт (Договор) о ненападении имелся в материалах Трибунала под номером GB-145 и ни каких приложений в виде Дополнительных секретных протоколов этот документ не имел, а по своему содержанию и не мог иметь, поскольку носил характер Договора о ненападении, а не Договора о совместных действиях.

Свидетель Вайцзеккер не давал показания определённо по существу заданных ему вопросов, его ответы носили характер домыслов и предположений: «Весьма может быть, что прямо или косвенно такое изменение предусматривалось соглашением, однако я бы не стал приводить точную формулировку».

Он путается в показаниях и даёт противоречивую, взаимоисключающую информацию. Свидетель Вайцзеккер указывает, что видел лишь фотокопию подлинника и «возможно» сам подлинник. Затем указывает, что имел у себя фотокопию, затем дополняет, что «имел фотокопию в своём сейфе».

30 мая на заседании комитета обвинителей американский обвинитель Дотт отметил, что заявление защитника, будто он получил этот документ от неизвестного американского офицера, является злонамеренным действием (обманом).

1 июня 1946 года комитет главных обвинителей был составлен и 5 июня передан Трибуналу меморандум, в нём указано на дефектность документа, представленного Зейделем в качестве доказательств.

Трибунал посчитал аргументы Комитета обвинителей убедительными и удовлетворил его просьбу отклонить ходатайство Зейделя о приобщении к делу сфабрикованных копий секретных протоколов (фальшивки). Таким образом, так называемый «Секретный дополнительный протокол» к Советско-Германскому Договору о ненападении от 1939 г. - фальшивка, что установлено Международным военным трибуналом, заседавшим в Нюрнберге в 1945-1946 гг.