Да, я говорю "подросткам нужна семья", но никогда - подростки ОСОЗНАЮТ необходимость семьи. Я говорю о том, как высоки риски после 18 лет. Криминал, наркотики, алкоголь - все слишком близко. О том, что не имея модели семьи перед глазами построить собственную "ячейку общества" - космос и сверхзадача. Из чего, из каких элементов конструктора собирать будущую семью? Любовь? Забота? Уважение? Эмпатия? Да-да, именно это в большом количестве в арсенале у всех, кому ничего подобного с рождения не досталось.

Взрослые люди "обжигаются" на подростках. Сталкиваются с иждивенчеством. Страдают от манипуляций. Переживают боль отвержения. А потом как-то справляются со своими чувствами и идут дальше. За одного битого двух не битых дают...

Всего несколько лет жизни подростка-сироты в семье - это уже фундамент. Даже три-четыре года помогут большинству ребят встать на ноги - это и наш пример, и еще несколько сотен примеров, с которыми знакома лично. Дети не пропали, не спились, не сели в тюрьму, учатся, мечтают о будущем - уже большой результат.

Почему же некоторые подростки не идут в семьи ни на каких условиях? Причин много и они разные. Но главная, мне кажется, в том, что наша жизнь для них - это Космос. Нечто опасное, непонятное, живущее по неизвестным правилам, в водовороте необъяснимых эмоций и чувств. Нам говорят - "любите их, и все получится". А надо бы добавлять: "правда, некоторые из них будут бежать от вашей любви как от чумы".

В подкрепление - несколько слов из книги Сании, которая, кстати, за 18 лет жизни в детском доме отказалась от многих семей. Никому так и не дала себя удочерить:

"Кто и когда говорил с нами о чувствах? Кто учил распознавать радость или грусть, веселье или отчаяние, удовольствие или боль? Не было ничего. Я не могла назвать собственных переживаний и, как слепая, не обращала внимания на чувства других. Окружающие люди никогда не казались мне расстроенными или, наоборот, счастливыми. Испуганными или, наоборот, спокойными. Мне, откровенно говоря, было на них на всех наплевать. Годы невнимания к моим собственным чувствам вернулись в подростковом возрасте бумерангом безразличия. Я просто делила людей на две категории — добрые и злые. Злые орут потому, что они так устроены. Добрые разговаривают с детьми ласково по природе своей. Вот и все".

"Я не умела любить. Не умела сочувствовать и сопереживать. Откуда в ребенке возьмутся чувства, которых никто и никогда не испытывал по отношению к нему? Откуда взяться любви к другому человеку у того, кто не знал любви своей матери?"